В природе такого не встретишь, лучшие друзья – розовый кролик, мальчик и психоделическая змея. Такая дружба бывает только в стране по-имени “детство,” да и подобные животные, к сожалению, водятся только там, а жаль, я сама с удовольствием попасла бы розового кролика на бирюзовой траве. (Алису не смотрела, кокаин не нюхала, просто подумалось.)
В догонку к размышлениям о динамичности жизни с детьми (см. прошлый пост), наверное, надо рассказать, что увлечения Ади тоже меняются. К счастью, происходит это не так уж быстро и с определенной последовательностью, так что больших хлопот эти перемены не доставляют, но все равно их приходится всячески принимать во внимание и учитывать.
Например, как я уже упоминала, новым предметом восхищения и удивления стали грибы. Уж не знаю, что Ади так заинтересовало в грибах, но теперь, по дороге из школы домой, мы подолгу зависаем под большущим платаном, который приютил у себя в корнях семейство поганок. Ади знает, что грибы без разрешения кушать нельзя, но никогда не упустит возможности погладить каждый гриб по шляпке.
Мы не один раз беседовали о том, что к грибам и растениям надо относиться с уважением и почтением; лекгомыслие и принебрежительность на природе непростительны, и могут привести к неприятностям, от маленьких до самых серьезных и непоправимых. Цель моя не напугать и оттолкнуть, а побудить к изучению растительных обитателей мира, научить любить справочники, и на уровне рефлекса уметь обращаться к ним за ответами. Вкус первого успеха я почувствовала как раз, когда Ади попоросил книгу о грибах, потому что, обяснил он, ему хотелось бы уметь различать хорошие и плохие грибы (с этим ему, конечно, придется подождать, но все равно было очень приятно).
Еще, с тех пор как у нас завелся наш сиамский новый член семьи, Ади, вполне предсказуемо, заинтересовался кроликами. Так что, теперь он делает то, что в свое время не сделали мы – “читает” про их повадки, методы ухода и здоровое питание, а также о том, как и где дикие кролики роют свои норы.
В свете всего этого, наверно нет ничего удивительного в том, что к списку возможных будущих профессий (пока недлинному, надо сказать) прибавился "кошачий и кроличий доктор" (kitty and bunny doctor), чтобы когда они болеют, помочь им чувствовать себя лучше, мама!
Несмотря на все эти перемены, старые любови так просто не умирают – рептилии, роботы и динозавры завораживают Ади не меньше чем раньше, так что не удивлюсь, если он вдруг скоро он скажет, что хочет лечить змей от ветрянки или собирать роботов для полетов в космос.
У Ади еще все впереди, так что он может мечтать и меняться столько, сколько ему захочется.
А пока что, поддавшись на уговоры (ну ладно, никто меня не уговривал, а просто очень вежливо, заглядывая в глаза, попросили), я связала Ади нового ночного друга – полосатую психоделическую змею. Как ни странно, змея эта дружит с кроликом и сопровождает Ади дома всюду – во время наших совместных кулинарных сессий, а также когда он идет в кровать.
Когда несколько месяцев назад я, в поисках книг про хлеб, записалась в местную библиотеку, я даже не представляла себе насколько хорошей была эта идея. Ади я тогда записала только на всякий случай, а в итоге он оказался основным, и очень страстным, пользователем.
По трагическому стечению обстоятельств, книг, которые меня сейчас больше всего интересуют (не художественных), в этой библиотеке оказалось очень мало, и потенциал ее для себя лично я очень быстро исчерпала. Хоть это и обидно, ничего удивительного, конечно, в этом нет. Живут тут у нас, в основном, богачи, и сложно себе представить домохозяйку известного хирурга, на досуге почитывающую книгу о добровольной простоте или о том как, например, построить автономный от энерго-снабжения дом (нет, я такой строить пока не собираюсь, только интересуюсь). Ну, это к слову…
А вообще хотела рассказать об отношениях Ади с библиотекой.
Вот ведь какая динамичная штука жизнь, только привыкнешь к одному распорядку вещей, как надо привыкать к новому, и все заново перестраивать под него. Когда появляются дети, динамичность эта достигает устрашающих масштабов и порой кажется, что угнаться за переменами просто невозможно.
Лет до трех Ади вообще читать не хотел, стоило мне начать с выражением что-то декламировать в его присутствии, как он затягивался в нечеловечском вытье, всем видом выражая мольбу заткнуться. Теперь уже сложно понять что ему так не нравилось, но в какой-то момент мы, даже с некоторым облегчением, оставили Ади в покое и долго не возобновляли попыток.
Когда дело сдвинулось, наступила новая реальность, а именно реальность прочтения одной и той же книги по десять раз, иногда подряд. Чувства по этому поводу у нас были смешанные, с одной стороны мы радовались, что дома появился еще один любитель чтения, а с другой стороны тайно тосковали по времени, когда Ади читать вообще было не надо, потому как читать одну и ту же историю повторно снова и снова – весьма мучительный процесс. Но и тут долго задерживаться нам не пришлось, потому что вслед за этим пришла пора, в которую книги Ади просто-напросто начали надоедать, другими словами, большинство из них стало фактически одноразовыми!
Новые книги, в требуемых количествах, ни финансово ни идеологически мы покупать не можем; с продолжениями читать пробовали, но пока не получается, мыслишки все еще коротенькие и память тоже (ну, разве что идет речь о чем-то супер важном для их высочества); а книжки-энциклопедии, хоть и решили нам частично проблему, не всегда подходят под настроение, да и читать их непросто (а уж что в них Ади понимает вообще хороший вопрос, хотя корпит он над ними с завидной настойчивостью).
Вот тут-то и пришла на помощь библиотека!
Причем решила она нам столько развлекательных проблем, что быстро стала одним из самых любимых времяпровождений для всей семьи. Теперь, когда нам лень куда-то идти, или на улице дождь, слякоть и холодно, мы снаряжаемся, кто чем – Давид газетой, я iPod(ом) или вязанием, а Ади большой сумкой – и пешком неспеша (да, даже в дождь) идем до библиотеки. Там мы уютненько располагаемся кто на стульчике, кто на полу, и начинаем каждый заниматься своими делами.
Книги выдают на три недели, поэтому чтобы не таскаться в библиотеку через день (хотя Ади часто просится туда просто так, по пути домой), Ади, с нашей подачи, набирает сразу штук десять-пятнадцать книг, а потом мы их постепенно перечитываем вечерами. Выбирает он, в основном, сам (причем хорошо выбирает, надо сказать, хоть и пришло это к нему не сразу), иногда я помогаю с поиском, когда нужно что-то определенное, например, как последний раз, когда Ади срочно понадобилась книжки про устройство кроликов и про грибы (новые объекты всеобъемлищего восхищения и увлечения).
Ищет Ади по всем “правилам” – наваливает на стол все, что привлекло его внимание, внимательно просматривает каждую книжку, потом решает которая подходит, а которая нет (“Нет, мама, эта слишком страшная!”), и те, которые подходят складывает в особую отдельную стопочку. (Нашу цензуру книжки эти проходят, безусловно, тоже, но чем больше мы туда ходим, тем реже приходится вмешиваться с точки зрения выбора – Ади на удивление, почти всегда, хорошо оценивает свои силы и ограничения.)
Все это удвольствие продолжается несколько хороших часов, при этом никто никуда не бежит, не стоит над душой, не спорит, не убеждает, не уговаривает, не объясняет почему “нет” или “нельзя,” не тащит, не подгоняет, не рычит. Библиотека, пожалуй, единственное место на сегодняшний день, куда мы можем договориться пойти буквально за пять минут (без взвешивания миллиона других опций с последующими муторными сборами), и куда все бегут, с искрящимися взорами, вприпрыжку. Интересно, что настроение умиротворения сохраняется еще надолго, уже после того как мы возвращаемся домой, благодаря чему поздний полдень переходит в тихий вечер, полный новых впечатлений, историй, сказок, фактов и картинок.
Разразилась я предыдущими размышлениями к тому, что мы с Давидом очень любим музыку. Всегда любили. Давид больше как потребитель, я – как исследователь. К счастью, вкусы у нас почти всегда совпадают, поэтому я обычно выполняла роль добытчика, а он благодарного конечного пользователя. Вкус у меня очень эклектичный, в зависимости от времени суток, настроения, места и манеры прослушивания, иными словами я практически всеядна и в моей коллекции можно найти все – от оперы до психоделического транса, с джазом, джанглом и трип-хопом (не путать с хип-хопом) посередине.
Сама я росла в доме, где музыка занимала очень центральное место, хотя, по странному стечению обстоятельств, из музыки моего детства, через годы я пронесла только любовь к джазу. Беседы с отцом о музыкантах, течениях, направлениях вызывали у меня тихий тинейджеровский ужас (прости, папа, если ты меня читаешь), мне это было до слез скучно и неинтересно.
Несмотря на это – то ли в итоге папа все-таки пробился сквозь стену моего непонимания, то ли я сама как-то автономно подсела на это дело – подход к музыке, уже во взрослом возрасте, у меня выработался очень научный. Я помнила даты, имена, явки, по первым аккордам могла точно назвать стиль и под-стиль, как и когда этот стиль образовался и из чего вышел. Говорю в прошедшем времени, потому что все это сгорело с миллионом других синапсов во время беременности Ади, и то, что я помню и знаю сейчас, является очень жалким остатком былой роскоши. Но, хоть это и грустно, ничто не могло отобрать у меня наслаждение непосредственно самой музыкой. Ничто и никто… ну, разве что гипер-чувствительный младенец, который от колыбельной не то что не засыпал, а даже очень просыпался.
Иными словами, после рождения Ади с музыкой, на время, было покончено.
К счастью, ничто не вечно, и ничто не постоянно. Позиции наши мы начали отвоевывать постепенно. Сначала вернулась фотография, потом художественная готовка, после этого было отвоевано право на путешествия (не с таким размахом как раньше, конечно, но все же!), затем всяческие творческие изыскания и тихие вечера вдвоем. Музыка пришла последней, но все-таки пришла, чему мы теперь безмерно рады.
Так, вместе – несмотря на то, что многие былые радости перестали быть возможными – мы как раз создаем и рождаем нашу новую реальность, о которой писала в посте до этого. Реальность, в которой всем есть место, где никто никому не мешает, а дополняет и дает развиваться, позволяет быть собой, иметь свои собственные предпочетения, но при этом умеет уважать предпочтения и нужды других (ну, почти всегда).
Перефразируя отчаянный родительский афоризм на более позитивный лад – жизнь после рождения детей продолжается, просто надо научиться их (детей) в эту жизнь включать, а также не унывать и не останавливаться на достигнутом, даже когда жизнь выглядит сплошным ночным (в буквальном смысле) кошмаром.
А какими своими увлечениями вы делитесь с детьми?
Знаете как старушки на скамейках любят спрашивать детей – ты чей, мамин или папин? Так вот вчера мы точно узнали чей Ади. Ответ: стопроцентно папин (фью, наконец-то с меня снято подозрение в заговоре с моим молодым и симпатичным геникологом! Он был рыжий и кудрявый, а это, знаете ли, в глазах лысого мужа серьезное преступление!)
А выяснили мы это так…
Ади упал и разбил себе обе коленки, разбил не сильно, так, соскоблил слегка кожу – неприятно, но несмертельно. Но так решила я, а вот Ади, если бы умел писать, сел бы составлять завещание. Вечером, со стонами добравшись домой, он раздавал последние указания, выл, умолял не делать ему больно при переодевании в пижаму, отказывался вставать с дивана, и если жестокие мы заставляли его ходить, передвигался на согнутых в коленках ножках, и всячески изображал страдание на лице. Ади обуяла всепоглащающая жалость к себе, и острое чувство несправедливости окружающего мира.
После проигранной Ади битвы за то, чтобы мы сначала могли посмотреть на “раны,” а потом их обработать, Ади подробно выяснил чем ему побрызгали ноги, как это работает и зачем это нужно. Как истинный ипохондрик, он хотел знать всю правду о том, чем чревата такая “травма,” и воспрял духом только после того как мы подтвердили, что все очень серьезно.
Когда утром Ади заявил, что ни при каких обстоятельствах не может идти в школу, продолжая при этом стонать, я уже начала задумываться – может, он действительно что-то повредил изнутри, сложно поверить в такой уровень иезуитства у четырехлетки (пусть даже с половинкой)! Но, хорошенько отлежавшись у меня в ногах (кабинетик у меня малюсенький, если кто не знает), нажевавшись кукурузы, наслушавшись аудио-книжек, наигравшись в конструктор, когда уже точно закончились и школа и садик, Ади предложил мне прогуляться до площадки, и вприпрыжку потащил меня туда, как только услышал отдаленные голоса детей.
Разбитая коленка и, как результат, мысли о вечном могут означать только две вещи – Ади стопроцентный мужчина и стопроцентный папин сын! С другой стороны, недюженные способности к вызываню жалости и сочувствия у окружающих могут служить намеком на возможную будущую карьеру – “Один дома” отдыхает, мы вот немного подрастем и сразу сыграем Оливера Твиста, непременно в комманде с Беном Кингсли. Полански – держись, мы идем!
Проходим мимо газона, который щедро, во все стороны, поливает водой автоматическая поливалка.
Ади: И почему она все время работает?
Непонятливая я пускаюсь в объяснения зачем и почему надо поливать траву.
Ади (недоумевая): Но ведь так вся вода может кончиться!
Иногда думаю, что в ООН и всякие локальные правительства, по всему миру, не помешало бы посадить пару сотен детей, вместо дядь, с мозгами заплывшими жиром. Более здравомыслящих существ, чем дети, встретить трудно!
———–
У Давида сломался компьютер, он его до гаечки разобрал, накупил новых частей, собрал новый (ну, относительно). Кое-что из старых частей досталось Ади на растерзание. Он уже третий день ходит с электрической отверткой и учится собирать и разбирать процессор – то есть, разбирает он его уже весьма ловко, а вот собрать просит помочь Давида. Наверно думает, что родители ему эдакий дорогой и особо заумный конструктор купили.
———–
Подсели на книжки из серии DK Eyewitness, их можно за пол- и треть-цены купить на eBay. Каждый вечер рассматриваем и читаем про – роботов, акул, пиратов, фермерское дело и фотографию. Ади ничего не понимает, но настойчиво просит читать снова и снова, говорит, что хочет быть ученым, который изучает динозавров (палеонтологом, то бишь получается.)
Ах, что больше может порадовать творящую маму, чем вот такая картинка? Посмотришь и руки сразу чешутся – делай, делай, делай еще!
На субботней прогулке, кстати, Ади продолжил знакомство с фотоаппаратом.
На одной из травинок, уже по-дороге назад, мы нашли замечательную пушистую гусеницу тракторной желто-черной расцветки. Ади непременно пожелал ее запечатлеть, а это, я вам скажу, непросто! Честно говоря, я думала, что он опустит руки и после пятой неудачной попытки откажется пробовать снова, но несмотря на это, Ади делал попытку за попыткой, пока гусеница не предстала на снимке в своем наилучшем (ну, почти) свете.
После гусеницы, почивая на лаврах, Ади еще сделал очень милые снимки веточек, листиков, а также портрет папы. На этом пыл его закончился. Ади быстро устает. Камера эта все-таки не преднзначена для детской шеи, зато дома Ади с удовольствием рассматривает с нами плоды своих трудов.
Как только замаячила долгожданная передышка в работе, я не пустилась во все тяжкие, не пошла отсыпаться/по барам/за покупками, а бросилась шить! С шитьем у меня все очень сложно, времени на это дело совсем нет… Вязать можно хоть верхом на люстре, в сумочку сложил и вперед, а вот чтобы пошить, приходится изворачиваться; без специально отведенного на шитье времени и места – никак! Так что, я по-возможности стараюсь впихивать шитейное время в рабочий день. Об успехах – судя по количеству производимых вещей, стремящегося к нулю – вы можете судить сами. Но, я все равно не унываю и стараюсь получать удовольствие от того что имеется.
Одной из давно необходимых вещей был школьный рюкзачок для Ади. Зимой Ади справлялся с большим рюкзаком, который был приобретен мной вместо мамской сумки, когда Ади еще только ожидался. Симпатичный такой рюкзачек, с мишками, там даже пеленальный “столик” имеется, в виде раскладной картонки, обшитой такнью. Только был этот рюкзак для Ади настолько огромный, что носить его он был совершенно не в состоянии (зато туда хорошо помещались зимние штаны, сапоги, ну, и сумочка для ланча тоже). К весне я собиралась сшить Ади новый рюкзачок, более подходящего размера, но была погребена заказами, и вот только сейчас, когда школа уже скоро кончится, добралась до этого проекта.
Паттерн вот отюсда, очень толково и понятно написано; до того как на него набрела, нашла очень много симпатичных паттернов совершенно безвозмездно, но каждый раз чего-нибудь не хвататло – то размер на такой, то лямочек не было.
Ткань купила на Этси просто за копейки!!! Даже и не знаю кто в здравом уме может продавать такую красоту по доллару ярд… правда я забрала последних два ярда и, возможно, это-то и была причина такой серьезной уценки. Внутреннюю сторону сделала из остатков ткани из-под походного одеяльца Ади, которое, наконец-то, перекочевало на свое законное место в машине, тем самым открыв сезон путешествий.
Ура! С возвращением меня! (Вот тут можно крупным планом посмотреть.)
А вот, собственно, и сам фотограф – во время инструктажа и за работой. Еще несколько портретов художника в юности здесь.
Powered by WordPress & Theme by Anders Norén