Счастлив тот, кто счастлив у себя дома (ц)

Category: Думаем

Здесь мысли вслух и размышлизмы – о детях, о жизни, о мире.

Мокро!..

Хочу вернуться в прошлому посту и кое что разъяснить, так как, видимо по-причине моих скромных эпистолярных способностей, не всеми я была понята правильно. Прозвучало три комментария / возражения:

  1. Возможно, у наших детей тоже будут воспоминания о детстве как
    о чем-то волшебном.
  2. Все зависит от родителей.
  3. И (это мое любимое)… мне был прислан шутливый документ под названием “Письмо испорченным детям.” (Саш, я знаю, что это шутка, но на всякий случай хочу прокомментировать.)

Итак, с первым и вторым согласна на сто процентов. Детство – волшебная пора, не важно в каких условиях оно протекает и у каждого поколения есть свои волшебные моменты (1). Мне кажется даже у детей, растущих во время войн и катастроф, есть что вспомнить приятного (хотя, наверно, у нас от большинства их воспоминаний пойдут мурашки по телу). Но ведь речь не шла о наших воспоминаниях или будущих воспоминаниях наших детей, которые (воспоминания), я уверенна, будут такие же сладостные, как наши! Вспоминая свое детство, я всего лишь хотела показать разницу в образах жизни и в том, что раньше было меньше структуры в детском распорядке и отсутствие этой структурности давало большую свободу воображению и острую необходимость учиться находить способы чем-то себя занять. Это не значит, что чье-то детство хуже или лучше, оно просто другое, и кое-что хорошее из того детства не помешало бы в этом.

Когда писала тот пост, всего лишь хотела напомнить (прежде всего себе), о том что нашим детям нужно немного больше свободы и прикосновения к природе, и в наших силах им это дать, не подвергая при этом опасностям прогулки по лесу в одиночку или похода в кательную. Отсюда, да, я абсолютно согласна, что все зависит от родителей (2)! Беда только в том, что сами родители (да-да, те самые, выросшие в оврагах) уже настолько одурманены токсинами взрослой жизни, что забыли как это весело кидать камушки в канализационный люк (опять-таки говорю прежде всего о себе) или помесить грязь босыми ногами, а по-сему начинают скулить противным голосом при виде сего действа. Нехорошо!

И уж, конечно, последнее что я буду говорить, что это поколение испорчено (3), только потому что у них есть то, чего у нас не было! Боже упаси! Наши дети заслужили каждый кусочек своего нынешнего благополучия, они его по-своему ценят (особенно, если родители их этому учат), и нечестно пытаться их в этом стыдить. Я сама провела детство под градом упреков дедушки, что у меня было две пары сапог, а у него одна – на семь детей. Мне всегда хотелось сказать – не виноватая я что живу в эпоху “благополучия”! Но речь в моем предыдущем посту шла совсем-совсем-совсем не об этом.

***

А рамках “сказанно-сделанно,” Суббота и Воскресенье были посвящены неструктурному времяпровождению. В Субботу весь день шел дождь, Давиду пришлось выехать на встречу с клиентом, поэтому Ади треть дня бил баклуши, вторую треть спал, а потом, уже довольно поздно, выглянуло солнышко и мы решили выйти на прогулку. На уже темнеющей площадке, вывозившись с ног до головы, Ади опять вволю напрыгался по лужам. Потом мы искали страшным голосом орущую птицу, а вместо нее нашли зайца, который Бог весть что делал на площадке (не догнали); играли в баскетбол, забытым кем-то мячем; и даже разглядели пиратский корабль в одной из надвигающихся снова туч.

На следующий день опять лило как из ведра, но мы решили не унывать – переждали дождь на игровой площадке Макдональдса, а потом, при первом же намеке на солнце, поехали в парк, и там снова – месили воду в траве, играли в футбол, валялись на лужайке, и вымокнув под возвратившийся дождик, с чувством выполненного долга отправились домой. Фото здесь.

(Не судите строго за неглиже Ади. Кальсоны оказались наиболее удобной формой одежды для игр в лужах – они очень удобно заправляются в резиновые сапоги и не волочатся потом по земле мокрым шлейфом.)

_MG_8956

_MG_8929

Дождик, дождик, кап-кап-кап…

А помните как заканчивался этот стишок?

Дождик, дождик, кап-кап-кап,
Мокрые дорожки,
Все равно пойдем гулять,
Мама, дай галоши!

Уже неделю льют дожди. А сегодня так вообще ливень пролился посреди дня, ну, думаю, не гулять сегодня Ади на площадке, а потом по-делам на почту выскочила, на улице хорошо так, тепло, и даже солнышко сквозь тучи пробивается.

И подумалось мне – А почему бы нет?

Я по-дороге за Ади заскочила домой, схватила его резиновые сапожки, нейлоновый плащик, и вот в таком облачении явился он на свою любимую площадку. Гулял, конечно, в гордом одиночестве, похоже, такие идеи мало кому приходят в голову в эти дни, зато оторвался Ади по полной программе. Наконец-то его никто не останавливал, когда очень хотелось с разбегу сигануть в лужу, или когда хотелось встать в самую середину и как следует топнуть ножкой!.. Все это меня, в который раз, заставило задуматься о том, насколько детство этого поколения отличается от нашего.

_MG_8915

Столько всего изменилось в хорошую сторону – хорошее питание, разнообразие развлечений, многие из старых болезней-убийц детей сегодня побеждены, а выбор и количество игрушек, даже в самых сдержанных семьях, могли бы удовлетворить целую восьми-подъездную хрущевку нашего детства. Но, с другой стороны скольких вещей лишены эти современные дети?

Несмотря на общую нищету, каждый третий имел дачу, смешной клочок земли у черта на куличках, с хибаркой или домом, а значит дети в таких семьях, по крайней мере раз в неделю, имели возможность помесить грязь ногами, насобирать, а потом распустить дюжину жаб, залезть на кручу или свалиться в десяток оврагов. А помните этих пятилеток, хвостиками увязывавшихся за старшими ребятами, во время игры в “казаки-разбойники”? А походы в котельную (со смесью возбуждения и веселого ужаса), пусть и далекую от природы, но стимулирущей игру воображения? Все это было от бедности и “ничегонеделанья,” но сколько пинков под зад это давало нашей фантазии, по сравнению с культивированными и синтетическими развлечениями наших детей.

Мир изменился, скажете вы. Но все статистики как раз говорят об обратном. Мир не более и не менее опасный, чем был раньше. Изменились мы. Изменилась медия. Сегодня я в Канаде знаю об изнасилованной девочке в Ростове, а Москвички пускают слезу по мальчику потерявшемуся в Бэрри. Но несмотря на то что мир, судя по статистикам, не стал более опасным чем раньше, я все же считаю, что все хорошо в меру. Я сама, плод нашего времени, вряд ли пустила бы Ади гулять в тех закоулках, в которых бродили мы, и не хотела бы чтобы он в одиночку лазил часами по-оврагам, пока я безмятежно полола бы клубнику. Но, ведь похожие впечталения можно давать детям без экстримов нашего детства!

Я вижу мам на площадке, которые на разрешают детям снимать обувь и бегать по травке или песку босиком. Отгоняют любопытную белку, грешную только тем, что ей захотелось кусочек печенья (как будто бешенная белка умеет час притворяться не бешенной!) Не дают поздороваться со знакомым псом. Почему?

Или неужели мне было сложно одеть Ади резиновые сапоги, а потом его мокрого, как есть, втащить в квартиру, помыть в ванной, закинуть белье в машинку, а через час иметь то же белье, но уже чистое и сухое? Почему бы не полежать на траве в погожий день и не посчитать облака? Почему бы вместе не построить деревню для фей из веточек и листиков? Я сама одергиваю себя частенько, когда открываю рот, чтобы запретить Ади поднять с земли камень или ветку и притащить их домой! Их же потом можно тихонько выкинуть, но сколько гордости он испытывает, когда показывает свою коллекцию папе! Не менее тяжело мне было наблюдать, как Ади, по-локоть в грязи, разносит землю по всей квартире после пересадки цветов (второй раз, признаюсь, мне это далось легче), но зато с тех пор он ни разу не забывал эти цветы поливать и всегда мне о них напоминает, если забываю я.

Конечно, для нас живущих в бетонных кубиках, вдалеке от земли, с образом жизни, в котором доминирует работа (даже если мы не работоголики), все эти вещи становятся гораздо сложнее и заставляют нас быть гибче, легче подстраиваться, больше думать, лучше планировать. Но все это в итоге должно окупиться, потому что есть шанс, что тогда нашим детям будет что вспомнить, кроме сублимированных реальностей компьютерных игр, и вырастут они не скучающими, пресыщеными потребителями, а полными жизни гражданами матушки-земли.

Сюрпризы

Вот уже замаячил ночной сон на горизонте (хоть и с переменным успехом), вот уже можно вести переговоры, объяснять и убеждать; на площадке можно не ходить по пятам, а только вяло поглядывать издалека поверх вязания; нет соски и молока по-ночам, а зубы чистятся не только самой настоящей флоридной пастой, но и с помощью нитки; поход в туалет происходит сам собой, без сопровождения, трусы одеваются и снимаются без посторонней помощи.

Смотришь на все это и думаешь, немного с гордостью, немного с грустью − дома поселился мальчик.

И вот приходит этот мальчик в один прекрасный день и с гордостью сообщает, что он кинул, а потом слил свою резиновую жабу в унитаз. Ты начинаешь кричать, издавать нечленораздельные звуки (стараясь при этом не терять голову, чтобы материться только по-русски), бежишь в туалет и понимаешь, что придется тебе поверить мальчику на слово. Мальчик при этом жутко расстроен, потому что ровно минуту назад он совершенно искренне собой гордился, а теперь совершенно искренне на вопрос “Зачем ты это сделал?” отвечает “Я не знаю!”

В другой раз ты ловишь мальчика на игровой площадке с оберткой чего-то съедобного, подобранной с земли, доедающего из нее кусочки, и опять в отчаяньи спрашиваешь “Зачем ты это сделал?” и опять получаешь стандартный ответ “Я не знаю!” А потом, дома, открыв морозильник, понимаешь, что что-то не то… проверяешь регулировку температуры и видишь, что она стоит на нуле. Тебе очень хочется обвинить кошку, но она не знает цифр, ты это знаешь точно.

Поэтому в панике, заново, как три с половиной года назад, ты начинаешь переставлять на высокие полки таблетки, запирать шкафчики с моющими средствами, прятать шкатулку с иголками, потому что вдруг, с ледянящей ясностью, понимаешь насколько еще рано расслабляться, насколько много еще впереди сломанного, съденного с земли и сказанного невпопад. Насколько мы еще нужны здесь и сейчас, больше чем когда либо, потому как ножки-ручки длинные и сильные, а вот мозгов еще мало, а те что есть − малюсенькие.

Признаюсь − согрешила! Расслабилась, заснула на страже. Но, череда вышеописанных событий заставила задуматься и кое-что переосмыслить. Так что теперь поводок укорочен, ожидания − понижены, доверия − немного меньше.

***

Несмотря на рассказанное выше, Ади уже второе утро готовит себе завтрак сам, под чутким руководством Давида. У них уже разработанна целая система − перед тем как начать готовить, Ади тащит свой стульчик к печке, влезает на него, и ждет когда Давид принесет яйца, потом они их вместе разбивают и мешают в сковородке, чтобы получить болтушку. После этого Ади, распираемый от гордости, съедает собственную же яичницу.

Но это не единственное что он делает.

Еще Ади накрывает на стол, а попутно мы тренируемся считать на практике (“Сколько нужно вилок?”). Вчера он был остановлен, когда пытался нагреть в микро налитое мной молоко, а на выходные минут сорок вычищал кошачий угол от рассыпанного песка с помощью пылесоса.

___________
P.S. Если кого-то интересует судьба нашего туалета и жабы, то жаба погибла смертью храбрых, а туалет был бы трагически разобран на кусочки, если бы не рыболовные способности Давида (он выудил жабу наполовину с помощью крючка и удочки) и не наш дражайший друг, который помог завершить акцию спасения в нашу пользу.

_MG_7694

Не все власти одинаково приятны…

Посмотрели фильм The Interrogation of Michael Crowe по реальным событиям. Если коротко, то это история кошмарного убийства с еще более кошмарным продолжением, пострадали в этой истории не только убитая 12-тилетняя девочка, но и еще ее невинный 14-тилетний брат, которого полиция поспешила обвинить в этом убийстве, и в итоге семья не только потеряла одного ребенка, но чуть не потеряла еще одного. Сам фильм снят очень чисто и качественно, а мальчик, главный герой, играет так, что просто неверится, что такое бывает. Но вообще-то я не об этом…

Хотела сказать вот что, люди, заведите себе адвоката, держите его телефон при себе, и ни с кем и никогда ничего не обсуждайте до того как это адвокат придет. Также, знайте свои права, и детей научите об их правах тоже!

У меня всегда был какой-то неконтролируемый страх перед властями, Давид даже похихикать надо мной любил поэтому поводу, но после того как я сама столкнулась с неприглядной стороной этой государственной машины, доверие у меня окончательно улетучилось, а ведь то что случилось со мной было просто шуткой по сравнению с тем, через что прошел этот мальчик, которому, по-сути, разрушили жизнь.

Над своей историей я теперь смеюсь, и люблю сделать стенд-ап по ее поводу в новой компании, но тогда – когда меня обвинили в туристическом статусе (в моем родном Израиле на 13 году жизни в нем), проституции (несмотря на то что одета я была в черные брючки в тоненькую серую деловую полоску и кофточку в стиле Шанель, а сидела я в машине с собственным мужем, и даже фамилии в паспортах у нас были одинаковые), а также в ношении поддельных документов и предлагали защиту если я во всем сознаюсь – то признаться честно, мне было не только грустно, обидно, неприятно, но еще и страшно. Полицеский казался совершенно невменяемым, на факты реагировал неадекватно и явно не очень ими интересовался, все что ему хотелось – это доказать свою правоту и он был готов идти до конца. Когда он уже уезжал, потому что мои права, о чудо, оказались зарегистрированы на тот же паспорт с которым я была, и я робко предложила ему извиниться, он ответил, что все равно уверен что мои документы поддельные и никакого извинения мне не положенно. Из его отделения настоящего извинения мы тоже так и не получили, адвокат (друг Давида) так сразу и сказал, чтобы на многое мы не надеялись, но они хотя бы прислали объяснительное письмо, в котором пытались оправдать себя и этого полицеского. На этом мы все это дело, естественно, и оставили, но самым страшным реузльтатом этой ситуации стало мое полное недоверие к властям, чувство беспомощности и ощущение того, что на самом деле, если очень хорошо подумать, защитить тебя как гражданина никто по-настоящему не может, более того, всемогущественность органов власти может еще и сделать из тебя преступника, даже не очень при этом напрягаясь. И это при демократии! Про диктатуру вообще старшно подумать.

Ну, это так, мысли в слух, а фильм посмотрите, очень хороший фильм, не новый, но хороший. Я вообще заметила, что кабель пускает все хорошие фильмы после разумного времени суток, Давид считает что это конспирация, чтобы люди покупали записывающую коробку; я ему не верю, но что-то в этом есть, ведь это не первый раз проиходит. В это же время однажды посмотрели фильм Breast Men, о парочке мечтателей, которые изобрели имплантанты груди – полу комедия, полу биография, с документарными элементами. Тоже очень качественный фильм! Да и Fur: An Imaginary Portrait of Diane Arbus, о котором я как-то писала, тоже шел очень поздно. Странно, что с 9 до 12 идут вещи совершенно несмотрибельные, а потом начинается праздник духа. Обидно!

Кстати, еще о полицейских кошмариках… Начальница мне тоже рассказала историю, про своего бойфренда, который закопал погибнувший цветок со стишком “Boo-hoo, boo-hoo … I tried and tried, and then I died,” а случайно зашедший на их двор полицейский, совсем по-другому делу, его нашел, потом заглянул в окно, ему показалось, что кто-то лежит в кровати, и решил, что было совершенно самоубийство. Он вломился в дом через второй этаж, сломал окно, еще пару вещей, а потом еще и позвонил моей начальнице, сказав, что у него есть основания считать что ее бойфренд мертв, а она стоит в аэропорту и как раз его встречает. Надо ли говорить, что окно они чинили за свой счет?

Причины и следствия

Иногда, зацепив носом какой-нибудь запах из детства или юности – вроде свежей клубники в сметане, как у бабушки на кухне, или мыла, как в дешевой Тель-Авивской гостинице, или речных водорослей, как у нас на даче, или подвальной затхлости, как в “логове” моего двоюродного брата – я задумываюсь какими будут воспоминания Ади о его детстве? Что будет символизировать для него этот персональный золотой век, в котором находишься до поры до времени, пока жизненные, иногда хорошие, иногда плохие реалии не начинают подкапываться под твои форты безопасности и уверенности в завтрашнем дне?

Может быть это будет запах кофе и шум кофейной машинки, которую он слышит каждый день сквозь сон, пока мы, сами едва продрав глаза, колдуем вокруг нее? Может быть это будет какой-то из моих шампуней, или какая-то особенно яркая блузка? Уже сейчас Ади очень ревностно следит за моим гардеробом, и некоторые вещи одобряет мужским бывалым взором и коротким “Wow!” или “Nice!” или “New shirt!” (новая, потому что он не помнит ее с прошлого года) или, если это что-то легкое, льняное или кружевное – “Did you make it?”

Зато некоторые мои вещи Ади совсем не нравятся и он с воем просит, чтобы я эту вещь сняла; к сожалению, в немилость впала моя новая вязанная кофточка, зато всегда пользуется успехом блузочка из оранжевого батиста и платье, с кружевным подьюбником, на которое Ади сказал, что мама – “принцесса, как Сома…” – правда, потом подумал и поправил себя, сказав что все-таки я не “принцесса, а мама.”

А может это будет какое-то экстравагантное воспоминание как, например, папа в фартуке хлопочащий на кухне? Может запах только что выловленной рыбы в ведре? А может наш вечерний поцелуй? Все целующиеся пары в кино или на картинках, это “папа и мама,” все большое – это “папа,” поменьше “мама”, а маленькое – “бэйби.” Так, в нашу последнюю поездку в парк, Ади пытался дошвырнуть маленькие камни, до большого камня посередине реки, потому что это были “бэйби-камни,” которые хотели попасть к “маме-камню.”

Очевидность и простота этого треугольного мировоззрения одновременно восхищает и устрашает, потому что мы-то понимаем, что достаточно, как в игре в кубики, вытащить нижнее звено и вся эта совершенная конструкция повалится в бездну. Детству не понятны такие плоды извращенности взрослой речи как, например, “любить по-своему.” В детстве ты просто любишь. Точка. Детству незнакома теория относительности (особенно в любви), а когда ребенок, в возрасте восьми месяцев, постигает концепцию постоянства объектов в пространстве, он начинает в это свято верить, как только может верить ребенок – мама и папа есть, и будут всегда. Интересно, что эту веру сложно сломать и в гораздо более зрелом возрасте.

Одной из причин, по-которым я так яростно ринулась в мир рукоделия, стал эгоистический порыв смоделировать воспоминания Ади, романтизировать их, и нарисовать себя такой какой бы мне хотелось себя видеть, в его глазах, через много лет, если и когда меня не будет рядом. Адский план, неправда ли? Оговорюсь… Случилось это подсознательно, а теперь я слишком далеко, чтобы возвращаться назад. Зато сейчас, лучше чем когда либо, я поняла смысл эффекта Пигмалиона и осознала насколько это лучший способ видеть себя, чем страдая синдромом импостора. Ведь если мы обречены (или благославлены?) на эту вечность в сознании детей, почему бы не остаться в ней, стараясь казаться лучше чем мы есть, особенно, если это на самом деле помогает нам стать такими?

Так что, может, в воспомнинаних Ади, за всем буйством красок, запахов, слов и взглядов, найдется место моим, мелькающим со спицами, рукам; склоненной, над очередной куклой или зверюшкой, голове; корзинке с загадочными приспособлениями; запаху новой, еще не постиранной ткани… И если это желание так уж эгоцентрично, почему тогда мне до сих пор щекочет нос запах бабушкиных тесем, маминой коробки с пуговицами, дедовых подшибников, и отцовских химикатов в его домашней фото-лаборатории?

Page 18 of 18

Powered by WordPress & Theme by Anders Norén

Scroll Up