Часто, глядя на детей, своих и чужих, я думаю о том, что низко-технологичное (low-tech) детство моего поколения было скорее привилегией, чем обусловленной уровнем прогресса горькой неизбежностью. То есть, вернее, неизбежность родила эту самую привилегию.
По телевизору смотреть было нечего, компьютеров, чтобы зависнуть на часок-другой за игрой с другом, не было. Так же не было портативных видео-игр и видео-проигрывателей, ай-фонов, ай-подов, ай-падов, да что там, даже до Тамагучи еще не додумались в те времена. И, как результат, чтобы занять себя, нам приходилось много бегать, играть в войнушки и казаки-разбойники, гонять на велосипедах, прыгать в резиночки, прятаться, догонять друг друга, крутить обруч, кататься на качелях, ловить головастиков, ссориться, мириться, калечиться и прикладывать подорожник к ушибам, бегать в бараки и котельную за острыми ощущениями, драться на палках как на шпагах, воровать репчатый лук из бабулькиных огородов, есть зеленую черешню и алычу, бросать камни в реку… этот список можно продолжать до бесконечности.
И знаете, вопрос даже не в том, чье детство счастливей (я уже писала, что детство на то оно и детство, чтобы быть для каждого поколения счастливым по-своему), а в том, насколько теперь тяжелей нам, родителям, приходится стараться, чтобы дать детям, необходимые им, как воздух, вещи – движение всего тела (не в душном спортивном зале, а на свежем воздухе), минуты визуального покоя и созерцательности, тишину.
То, что было естественной частью жизни, случаясь между прочим, без чьего-либо вмешательства, стало требовать обязательной взрослой инициативы.
Да и нам самим, взрослым, все сложней удрать от попискивающих, позвякивающих, подмигивающих предметов, на которые нам приходят и-мэйлы, которые нас куда-то зовут, что-то напоминают, помогают бороться (весьма иллюзорно, надо сказать) со скукой и одиночеством, и наконец, чтобы совсем облегчить бытие, замещают все наши мыслительные процессы своим бесконечным звуковым фоном и информационным потоком.
Наша семья любит бывать на природе – это факт, но простой любовью не объяснишь то ощущение жгучей необходимости вырваться, хоть куда-нибудь, где нет стен и розеток, которое регулярно одолевает меня. И постепенно я начинаю понимать, что желание это идет от подсознательного ощущения опутанности, скованности, электронно-технологического рабства, если хотите… Тысячи невидимых лучей, волн, вибраций почти пронзают меня, нас, ежеминутно, и дом больше нам не крепость, потому что со всех сторон наступают биты информации, а углы комнат в любом современном обиталище опутаны теперь не паутиной, а пересекающимися беспроводными сетями, которые движутся в тысяча и одном направлении. Чтобы отключить голову и отдохнуть мне больше не достаточно просто лечь на диван, как радио-датчик я продолжаю принимать сигналы, и только выйдя в лес, в поле, к реке я начинаю ощущать истинную свободу.
Иногда необходимость отключиться чувствуется сильнее, иногда слабее, а иногда хочется все бросить и бежать из дома куда глаза глядят.
В последний такой раз мы выскочили из дома даже не позавтракав. Я покидала всю подходящую еду в нашу походную сумку, со скоростью света туда же погрузила воздушного змея и эксперимент с ракетой для Ади, наугад вытянула пару вещичек из корзины с чистым бельем для малышки. Через полчаса таких скоростных сборов мы все сидели в машине готовые отправиться в путь (да, на нас это совершенно не похоже), а еще через полчаса уже жевали бутерброды посреди зеленой бесконечности.
Откинувшись на пикниковую подстилку, я тогда вздохнула полной грудью и подумала, вот где она, моя “крепость.” В четырех стенах дыхание мое часто бывает плоским и поверхностным, на воле же я дышу глубоко и ровно, почти как во сне. Не остается и намека на загнанность, на спешку, тело и сознание погружаются в почти божественную невозмутимость, уподобляясь поверхности тихой воды, а весь мир – даже самые медленные его элементы – начинает начинает мельтешить и суетиться, в то время как я, похожая на ядро по тяжести и центральности, застываю неспешная, почти вечная. И пусть это длится всего несколько минут, того запаса энергии, который я при этом получаю, как раз хватает до следующего раза.
Ну а дети, они и есть дети… Земля, трава, палочки, травинки, листики – и занятия им обеспечены хоть на целый день. Деревья шепчут им свои секреты, река что-то поет тихим голосом, земля милостиво принимает все обиды, ушибы, маленькие расстройства, а взамен дает покой, размерянность и немного своей вечной мудрости. А главное, что случается это все само собой, дети не знают какие великие дела вершат их души и тела в эти благословенные моменты. И не надо…
