Приближается начало учебного года (у нас первый день школы – седьмое Сентября), и я все чаще пытаюсь вспомнить, почему и зачем мы решили отправить Ади на два раза в неделю в школу в подготовительную группу. Кто вообще это придумал и откуда взялась эта “дурацкая” идея?
За время, которое Ади провел дома, он очень вырос физически и ментально окреп. Он стал взрослее и ответственней, и это для меня и Давида как целый новый мир, полный познания и чудес. Такое впечатление, что между двумя и пятью годами Ади мы спали, а теперь проснулись, и видим перед собой совершенно другого человека. Взрослеющий ребенок это также удивительно, как новорожденный младенец, тут все ново, каждое открытие хочется впитать в себя, осознать, осмыслить. Только вот время начинает бежать еще быстрей, потому что свершения приходят одно за другим, чередой.
В Марте, в одно прекрасное утро проснувшись домашним ребенком, Ади всего-то не очень твердо знал буквы английского алфавита, и весьма смутно цифры от одного до трех. В раннее образование, как вы знаете, я не верила (и мнения своего в целом так и не поменяла), но имея скучающего осьминога дома, мне все равно надо было с ним чем-то заниматься. Поэтому мы начали делать уроки.
Шесть месяцев спустя, Ади пишет (слова из трех-четырех букв), читает книжки для начинающих читателей, с нашей помощью читает сложные и длинные слова, а также пытается (вполне успешно) прочитать все, что ему попадается под руку (вывески, надписи в машине, названия на упаковках). Ади считает от одного до ста – с подглядкой – но если вспомнить, что еще в Апреле я не один раз пускала слезу, когда Ади не мог различить цифры “четыре” и “пять,” даже это достижение немалое. С первым десятком мы делаем упражнения на сложение и вычитание, используя счеты, желуди, пальцы, а иногда даже делаем это в уме.
Я выбрала смешанный стиль обучения. Математику и чтение мы учим придерживаясь программы, все остальное как карта ляжет, что называется простым и емким словом “анскулинг.” Для програмной части мы используем книги и немного компьютер. Первое время занимались по пятнадцать-двадцать минут (не каждый день), чем-то одним (или буквы, или цифры) после чего у всех начинали плавиться мозги. Теперь занятия, совершенно без усилий, растягиваются до полутора часов (разными предметами), и Ади садится заниматься сам и охотно, знакомые задания выполняет с минимальным контролем. Иногда он сам достает игровые карты с математическими примерами и, судя по всему воспринимая это как игру, начинает их решать.
Не примите мой рассказ за хвастовтсво, мне самой очень важно это зафиксировать для себя, во-первых, как своеобразный итог наших домашних приключений, а во-вторых, просто потому что я сама немного шокирована результатами (при том, что академической одаренности у Ади, на мой неопытный взгляд, не наблюдается).
Но академическая сторона дела это еще не все. На глазах у Ади из черной земли поднялся плодоносящий огород, Либи превратилась из новорожденной в маленькую девочку, с ярких книг для малышей мы перешли на длинные разбитые на главы книги, в которых, выражаясь словами Алисы, “совершенно нет картинок,” а читаем теперь не только мы Ади, но и Ади нам (по обоюдному уговору, книжка в день). Этим летом мы извергали вулканы, гонялись за кузнечиками с лупой, делали бумагу, рассматривали крылья мухи в микроскоп, валяли из шерсти, лепили из глины, запускали змея, строили из коробок, вырезали из картона динозавров и драконов. И как будто всего этого было мало, на прошлой неделе Ади научился кататься на велосипеде без вспомогательных колес, всего за два триумфальных выхода с папой, и теперь они регулярно выходят по-вечерам оттачивать мастерство, например, вовремя тормозить.
Ади, кстати, после рождения Либи перешел в ведомство папы, и даже не потому что я больше не могу сопровождать его в различные приключения вне дома так регулярно как раньше. Скорее, произошло это из-за того, что с появлением сестры Ади как-то сам собой возмужал и повзрослел (насколько может возмужать наш нежный мальчик в его нежном возрасте). Это не идет от нас, это случилось как-то незаметно и очень естественно, и поэтому, символически, как в старинных таинствах расставния мальчиков с миром матери, мне пришлось начать потихоньку отпускать Ади в мир мужчин. В моих с ним отношениях по-прежнему много прикосновений, объятий и шепотов, а когда Ади насыщается, они с папой идут покупать гвозди или бить коленки на велосипеде.
В общем вывод, к которому я пришла – детей учить дома однозначно можно. Это совершенно крышесносительный опыт для всей семьи. Подходит это не всем, но если подходит, то жизнь полная эксперементаторства, сюрпризов и неожиданных поворотов обеспечена. Это сближает и раскрывает глаза на многие вещи. Для того, чтобы все работало эффективно, нужен один взрослый, который не работает вообще, или работает из дома, обзательно с гибким графиком. Я читала про героев, которые работают на полную ставку днем, и учат своего хоумскулера вечером, но мне сложно себе представить насколько это “полезно для здоровья.”
Единственно где случился прокол, как и ожидалось, это с общением, но не потому что решить этот момент невозможно, а чисто по нашей вине. Мы, зная что в Сентябре все-таки будет школа, как-то особо не искали вариантов выхода из положения. Каждую неделю, более или менее критическая масса в интеракции с другими детьми достигалась с помощью футбола два раза в неделю, плавания каждый день (два раза по десять дней), изредка гостей, и спорадических выходов с папой на площадку. Но иногда этого не хватало, и если в итоге мы заберем Ади домой, надо будет подумать о том, где найти детей, с которыми можно будет встречаться регулярно не только дома, но и на нейтральной территории (например, сходняки других хоумскулеров).
Если все так хорошо, почему все-таки школа?
И я и Давид окончательно куплены еще с начала Июня. И даже Ади уже не так как раньше рвется в обитель знаний. Но именно из-за того, что опыт этого года будет очень ненавязчивым, а нам всем уже есть с чем сравнивать, мы единодушно решили не хлопать дверью и дать школе еще один шанс, а заодно позволить Ади выбрать. Я знаю, что вступаю тут в зыбкие воды, и перекладывать ответственность за такое решение на плечи ребенка несправедливо и неправильно, и это совсем не то, чего мы пытаемся этим шагом добиться.
Просто, и вы знаете это лучше меня, нельзя забывать о том, что многим детям в школе совсем неплохо. Особенно, если повезет с учителем и друзьями. Поэтому, учитывая школьное прошлое Ади, которое не всегда было плохим, а также его невероятную общительность, мы все-таки хотим – в свете бурного последнего учебного года, и держа руку на пульсе – понять сможет ли он, сохраняя самобытность, жизнерадостность, природное любопытство, очаровательную невинность и неуемное свое творческое начало, взять и то хорошее, что, мы надеемся, может предложить школа.
